Начали с комнат брата и сестры Дерех. Помощники Меца, как и он сам, рассчитывали на быстрый успех: одно из первых заклинаний, которому обучали сыщиков, – это поиск человека, если, конечно, он пропал относительно недавно. По его малой частице, чаще всего волосу. На худой конец сгодилась бы и ношеная одежда. Тем более в покоях ее нашлось немало. Дознатчики уже предвкушали скорый успех дела, когда неожиданно обнаружили ужасное: ни единой частички живого существа на вещах не нашлось. Такое в принципе невозможно. Следы, хоть горничной, переставлявшей вещи при уборке, должны были быть. Однако их не оказалось.
Объяснение этому могло быть только одно: выходя из комнат, Дерехи воспользовались отвратительным воровским заклинанием «зачистки», уничтожавшим все следы живых в помещении. Вещи оставались в целости, но пригодных для поиска фрагментов на них не находилось. Можно предположить, что бежать брат с сестрой собрались этим вечером, однако, осмотрев комнату, Мец решил, что имеет дело с перестраховщиками: очевидно, они оба предполагали возможность, что придется скрыться в любой момент, и применяли заклинание «зачисти» всегда, когда выходили из комнаты. Водилась такая вредная привычка у профессиональных преступников.
Пришлось, скрипя зубами, отказаться от идеи быстрой поимки убийцы. Так что, пока дознатчик своими вопросами мучил Леанору и Анталя с Сандором, замок планомерно обыскивали. В дело шли знание Сольгера местными стражниками и магия помощников Меца. Комната за комнатой, коридор за коридором. Обыскали, закрыли, поставили магическую печать. И так полночи, пока не пришлось прерваться, потому что силы, ни людские, ни колдовские, не бесконечны.
Когда же продолжили, обнаружили самое неприятное – «кошку» с веревкой на стене. Причем там, где уже проверили.
– Прошляпили!
Преступник виртуозно воспользовался недолгой передышкой охотников, раздобыл где-то крюк с веревкой, прокрался на стену и спустился за ее пределы. Погоню организовали, но быстро завернули. В темноте ночи кони не имели существенного преимущества, даже если убийца пошел по дороге, услышав стук копыт, он мог спрятаться за ближайший куст, и никто бы его не заметил.
Да и вряд ли он действительно отправился по наезженному пути. Уйти от погони легче, избегая дорог. Плюясь от злости, Мец по переговорному камню передал коллегам сообщение с описанием убийцы.
У этого острова не так много портов. Велика вероятность, что поймают. Пока же дознатчик собирался разговорить Марику. Девушка пришла в сознание, но пока довольно мутное. Мец же осмотрел их с братом комнаты и обнаружил весьма странные для обычных дворян предметы. Например, плотно облегающие темные костюмы, в которых в обществе появляться нельзя даже юноше, не говоря уже о девушке, и набор ножей. Однако ни отмычек, ни специальных артефактов, ни каких-то украденных вещей в покоях не нашлось. С такими уликами девушке предъявить нечего. Да и так ли все однозначно, как кажется на первый взгляд?
Мец понимал, что стоит Марике прийти в себя, как она, скорее всего, замолчит или будет строить из себя несчастную жертву. Это категорически не устраивало его. Конечно, оставался избитый трюк с «а твой подельник уже вовсю тебя сдает», но купится ли на него девчонка?
С такими тяжелыми мыслями дознатчик отправился навестить раненую и справиться о ее здоровье. В замке имелся свой лекарь, но без магии, поэтому, наскоро проверив квалификацию Матьяша и Этьена, он уступил им право врачевания, но под его надзором. Мец как раз спрашивал себя, не был ли он слишком опрометчив, допустив такое? Все-таки и тот, и другой еще под подозрением.
Взглядом, выражающим все эти мысли, мужчина и окинул вышедших к нему целителей. Что-то рожи у них больно хитрые… Прям у него на глазах Этьен локтем пихнул Матьяша в бок, и тот вместо того, чтобы ругнуться, кашлянул и с некоторым смущением произнес:
– Есть одна идея.
Дознатчик посмотрел на него скептически.
– Мы так понимаем, нужно разговорить Марику.
С раздражением Мец понял, что об их неудачах с поиском как преступников, так и улик уже известно всему замку, исключая только девушек, и то до того момента, как утром к ним явятся горничные. Самое обидное, что винить в подобном, кроме себя, некого.
– И? – максимально сурово спросил дознатчик. Пусть не думают там себе!
– И есть одна идея, как это сделать.
– Гуманно, – добавил Этьен, оглядев сыщика. – Более-менее.
Тот, как раз задумавшийся о правомерности применения пыток и, к своему великому сожалению, отвергший этот вариант, разозлился еще больше. Но опять же – только его вина. Скрепя сердце, он кивнул молодым людям на кабинет и, когда все там расположились, веско произнес:
– Выкладывайте.
Матьяш немного помялся и все-таки решился:
– Есть одно зелье. Его можно использовать для быстрого излечения, – заговорив о целительстве, юноша сразу обрел уверенность. – Сложное, требует магии определенного уровня, но моего хватит, – он довольно улыбнулся, – нужны особые ингредиенты, но в местном саду есть. Необычно, да? В общем, мы его можем сварить.
– И что? – Мецу здоровая Марика не так чтобы была особо нужна.
– Дело в том, что у этого зелья есть неприятная в целом, но полезная сейчас особенность. Сперва человеку становится очень плохо, особенно морально…
– Тому, кто принял это лекарство, кажется, что он помирает, – пояснил Этьен без деликатности. – У большинства людей это вызывает панику и…
– И желание отомстить, – мигом понял идею этих засранцев Мец.
– Да, – Матьяш вздохнул. – Есть такой неприятный эффект. Зато излечение, особенно от ран, происходит очень быстро. Зелье редкое. Даже если девушка его знает, то может не догадаться или не понять, что у нас хватило сил и ингредиентов для него.
Все уже решивший для себя дознатчик откинулся на спинку стула.
– А как же ваша лекарская клятва? Что-то там про «не навреди»?
– Так мы и не вредим. – Этьен пожал плечами. – Наоборот, прикладываем немалые усилия для быстрого исцеления пациента.
Мужчина только покачал головой.
– Чья идея? – такой изворотливый ум надо поставить на заметку.
– Идея Этьена, он же будет собирать травы, – пояснил Матьяш. – С этим у него лучше. А я буду варить само зелье и вливать в него магию.
– Варить могу и я, – довольно ухмыльнулся рыжий. – Но магии – да, не хватит.
Мец помолчал.
– Надеюсь, вы не встанете на преступный путь. Особенно вместе.
Марика очнулась от боли. Девушка, несмотря на свой возраст, хоть и не столь юный, как она пыталась показать, но все же достаточно молодой, отлично знала, как ощущаются колотые раны, и понимала их коварство. Однако когда она приходила в себя в прошлый раз, ей было существенно лучше. Что же произошло?
Подошел Этьен, потрогал ее лоб, проверил рану, разволновался, метнулся к двери. Через пару минут появился Матьяш. Марика посмотрела на него с надеждой. Именно он ее вытащил, когда казалось, что кибитка, запряженная соловой масти лошадкой, уже выворачивает из-за угла [12] . Вот и сейчас она почувствовала прохладное прикосновение лекарской силы. Стало полегче. Однако через какое-то время Матьяш убрал руки, и они с Этьеном переглянулись. Сквозь вернувшуюся боль Марика подумала, что, когда эти двое не ругаются, то прекрасно понимают друг друга. Мысль скользнула по периферии сознания, куда больше занятого тем жалостливым взглядом, который бросил на нее рыжий, прежде чем оба целителя вышли из комнаты. Девушке не хотелось верить в то, о чем она уже догадалась.
Боль все больше поглощала ее мысли. От ранее почти не ощутимого жара хотелось метаться по постели, но стоило шевельнуться, как всю ее пронзали тысячи невидимых кинжалов, будто ее не в бок пырнули, а всю искололи. Минуты тянулись медленно. Отчаянно хотелось пить. И плакать. «Лунная Королева, ты это видишь?» Неужели ей суждено сдохнуть в этом проклятом замке от его глупой шутки? Или… он просто ускорил неизбежное? Он же не врет. Его просто надо понять. Руки Матьяша были в крови, потому что он пытался спасти Бианку, а Этьен подносил не яд, а, по сути, сыворотку правды – тоже своего рода яд, но не смертельный. Мужчина с витража – Гараи, проклятье! Как она раньше не догадалась?! – вытащил ключ у заводной куклы, чем сделал ее неживой… Неживой… Боги, как же смешно… Ее приставили к нему как куклу, артефакт, видящий охранные заклинания. А их не оказалось! Одно вшивенькое на двери, такое же недоразумение на окне и на коробе. Информационное и сигнальное. Считай, без охраны оставили одну из величайших реликвий! Когда они готовились, казалось, это ловушка, поэтому и взяли ее – она может видеть всю подобную магию. И что? Ничего нет! Браслет сам себя якобы охранял! Так куклой и простояла все время. Недаром вредный витраж, кроме последнего раза, ни разу не изменил ее.